Путину народ простит пенсионную реформу за отставку правительства Медведева

Но исправлять и признавать допущенные ошибки власть не спешит

Российское правительство должно извиниться за пенсионную реформу. Это следует сделать с помощью нового закона о пенсиях. Такое мнение высказал экономист и политолог Михаил Делягин.

«Давайте дождемся, когда они внесут законопроект. Потому что пока он не внесён на рассмотрение или хотя бы не утвержден правительством, могут быть любые изменения. И чиновники могут говорить одно, а делать потом другое. Я отношусь к этому очень скептически», — сказал он в эфире телеканала «Царьград».

Говоря, что может представлять из себя обещанный гражданам «гарантированный пенсионный продукт», Делягин назвал возможный ориентировочный размер средних пенсий в России.

«Эта пенсия, как и сейчас, будет ниже регионального прожиточного минимума. А если региональный прожиточный минимум ниже федерального прожиточного минимума — то ниже федерального. То есть явно не хуже, чем сейчас. По крайней мере, я на это надеюсь», — добавил экономист.

Напомним: 6 сентября Минфин сообщил, что направил в Минтруд практически новую пенсионную реформу, а именно законопроект «О гарантированном пенсионном продукте» (ГПП). Документ предполагает возможность конвертации в новый стандартизированный продукт по негосударственному пенсионному обеспечению (НПО) пенсионных накоплений граждан, формируемых в рамках системы обязательного пенсионного страхования (ОПС) с 2002 года.

Новый «продукт», новая пенсионная реформа, призван прийти на смену концепции индивидуального пенсионного капитала (ИПК), которая так и не дошла до публичного обсуждения. Предполагается, в частности, что новый инструмент будет сугубо добровольным.

Заметим, конвертации в ГПП — в теории — подлежат колоссальные средства. По данным Минфина, в настоящее время обязательства негосударственных пенсионных фондов (НПФ) и Пенсионного фонда России (ПФР) в рамках системы ОПС перед 76,4 млн. застрахованных лиц составляют 4,3 трлн. рублей. Также в НПФ 6,2 млн. человек добровольно формируют пенсии в системе НПО, обязательства по которым составляют около 1,2 трлн рублей.

Новый законопроект предполагает частичный перенос на ГПП инфраструктуры, разрабатывавшейся для ИПК. Регистрация накопительных счетов граждан будет проводиться центральным администратором, для граждан предусмотрены налоговые вычеты, а для работодателей — налоговые льготы.

Эксперты уже отмечают, что ГПП — это попытка «продать» ИПК под другим соусом. Причем не факт, что затея с введением новой пенсионной реформы ГПП и переводом в нее обязательств по ОПС и НПО вообще реализуема. Сейчас нет четких параметров налогового стимулирования бизнеса и граждан, нет и ясности с системой гарантирования пенсионных накоплений.

Наконец, остается открытым вопрос: возможна ли вообще в нынешней России накопительная пенсионная система? И не только потому, что люди бедны, и откладывать на пенсию им нечего. Главная проблема — подрыв доверия граждан к финансовым институтам и в целом к государству, которые затевают людоедские пенсионные реформы.

Наши сограждане видят, что многие НПФ только-только обанкротились, они помнят 1990-е, и потому уверены: долгосрочные вложения — дело заведомо гиблое.

Именно отсутствие доверия — ключевая проблема нашей пенсионной системы и пенсионной реформы тоже. Извинившись за пенсионную реформу, предложив разумное решение — например, ввод прогрессивной шкалы подоходного налога, и повышение страховых взносов в ПФР — кабмин мог бы укрепить доверие граждан. Но будет ли он это делать — вопрос чисто риторический. Кто вообще должен просить прощение у народа за эту пенсионную реформу.

— Кабмину никакие извинения не помогут, — считает депутат Госдумы третьего и четвертого созывов, полковник в отставке Виктор Алкснис. — Все равно решения будут принимать те же люди, которые напортачили с пенсионной реформой. Тут уместно вспомнить басню Ивана Крылова: «А вы, друзья, как ни садитесь, всё в музыканты не годитесь».

Я считаю, все авторы пенсионной реформы, все, кто ее принимал — должны уйти в отставку. Это и будет реальная форма извинений.

Тут встает вопрос и об ответственности Владимира Путина. В 2005 году, на прямой линии с президентом России, он сказал: «Я против увеличения сроков пенсионного возраста. И пока я президент, такого решения принято не будет».

Когда человек такого высокого уровня делает столь громкие заявления, а потом действует вопреки заявлениям, объявляя пенсионную реформу, — это выглядит очень плохо. За это, я считаю, надо также нести ответственность.

Президенту, возможно, стоило бы публично извиниться перед всем народом, и отменить все пенсионные решения, которые он утвердил. Другого способа поправить ситуацию я не вижу.

Подчеркну: если руководство страны проявляет некомпетентность и неспособность решать проблемы — ему просто надо уйти. Освободить место для тех, кто реально сможет поправить ситуацию.

Свет не сошелся клином на людях, которые сейчас сидят в Кремле и в околокремлевских структурах. Все же в России проживает 144,5 миллиона человек, и среди них найдется достаточно граждан, способных руководить страной — с перспективой решения всех нынешних проблем.

Трагедия в том, что этих людей никогда не будет. В нашей стране сложилась элита, которая этого не допустит. По сути, в России на наших глазах вводится потомственное дворянство. Элита первого поколения начинает потихоньку сходить со сцены, но освободившиеся места занимают ее дети и внуки.

Так, замечу, может продолжаться очень долго. До тех пор, пока кто-то не поставит вопрос ребром об изменениях правил игры.

«СП»: — Как извинялась власть в СССР?

— Сегодня в России царит коллективная безответственность — никто не отвечает за принятые решения, ни один чиновник не привлекается к ответственности за провалы, за ту же пенсионную реформу. В советские же времена, особенно в сталинский период, действовали иначе.

Так, советскому наркому путей сообщения Лазарю Кагановичу приписывают фразу: «У каждой аварии есть имя, фамилия и должность». Этот принцип нарком положил в основу расследований аварий на железной дороге.

Я не хочу идеализировать советское прошлое — там были свои проблемы. Но персональная ответственность в СССР, несомненно, культивировалась. Люди реально отвечали за свои промахи и ошибки.

Вот недавно Путин приехал на космодром Восточный, чтобы лично вмешаться в решение проблем с его строительством. Я же вспомнил, как на Байконуре — я бывал там неоднократно — мне рассказывали, как в середине 1950-х буквально за пару лет в полупустыне возник огромный стартовый комплекс, который и сейчас продолжает функционировать.

Казалось бы, в конце 1950-х не было страха сталинских репрессий и расстрелов, что имело место в 1930-е и даже в 1940-е годы. Но люди работали еще на прежних принципах — в том числе, личной ответственности за содеянное.

А сегодня этой ответственности нет, а без этого не может функционировать страна.

Я по-хорошему завидую гражданам странам Запада, где политик, допустивший провал или просчет, добровольно уходит в отставку. Такой подход, бесспорно, воспитывает в чиновниках чувство ответственности за свои действия.

В России я не припомню таких случаев за последние 30 лет.

«СП»: — Почему так происходит?

— Потому что на ответственные посты у нас назначают не по деловым качествам, а по степени приближенности к людям, принимающим решения. В СССР также продвигали «своих» людей, но этот принцип не носил того глобального характера, который присутствует сегодня в нашем обществе. Замечу, если «свой» человек допускал провал, в советское время привлекался к ответственности и тот, кто рекомендовал его на пост.

Думаю, если бы сейчас действовали такие принципы, они бы нам здорово помогли.

Если исходить из них, надо действительно отправлять в отставку всю команду, которая готовила пенсионную реформу. Но, понятно, в реальности такого никогда не случится.

Источник