Почему год опять не удался и кого накажут за то, что «все испорчено»

От капитанов экономики требуют чуда. Отсюда и метания в их рядах.

Казалось бы, что нового? Да, 2019-й станет годом застоя. Так ведь уже одиннадцатым по счету, давно можно было привыкнуть. И в застойных координатах — даже не самым худшим.

Росстат только что доложил, что за январь—сентябрь рост ВВП в годовом исчислении достиг 1,1%. Есть и отрасли, которые особенно радуют. Сырьевой сектор вырос на 3,2%. Правда, прочие составные части ВВП, вместе взятые, увеличились только на 0,8%. Но и это лучше, чем минус.

Эксперты говорят, что госстатистика приукрашивает? А как они это докажут? Не согласны — пусть идут в суд.

Тем не менее нервозность начальников нашего финансово-экономического блока в эти дни просто бьет в глаза.

Первый вице-премьер Антон Силуанов самокритично признал, что недовыполнение плана по бюджетным расходам за 11 месяцев составило рекордный триллион рублей. Из-за чего профицит, даже и по плану огромный, достиг к началу декабря 3 трлн руб. (3,1% ВВП).

Главный капитан нашей экономики обещает исправиться, раздать в декабре ведомствам и исполнителям нацпроектов 4 трлн руб. и тем самым уменьшить профицит до 1,8 трлн (1,7% ВВП). Зачем было вообще тащить в казну такой избыток средств — повышать в этом году НДС, экономить на пенсиях — он, конечно, не объясняет. Но от фирменного своего нежелания раздавать деньги магнатам Силуанов отказывается. Хотя и вряд ли с легким сердцем.

Власти придумали четыре способа улучшить жизнь россиян. Но сработает только один

А Банк России сегодня снизил ключевую ставку — чтобы для нацпроектного бизнеса стали дешевле кредиты. Нежелание раскачивать финансы, о котором столько раз говорила Эльвира Набиуллина, буквально за пару дней сменилось готовностью их встряхнуть. Опять же, в пользу магнатов и аффилированных с ними чиновников.

Что же произошло?

Похоже, прожженные технократы-тяжеловесы испугались дерзких слов молодого коллеги — министра экономразвития Максима Орешкина: «Мы видим, что у нас ситуация слабого потребительского спроса, слабого совокупного спроса в экономике… К сожалению, первое полугодие 2020 года мы уже потеряли, слабость потребительского спроса будет сопровождать нас и в начале следующего года…»

То есть Орешкин торжественно предупреждает всех заинтересованных лиц и, в первую очередь, вождя, что не только в уходящем, но и в следующем году надежда на быстрый рост спроса тает на глазах. И указывает на виновников, с которых можно будет взыскать. Напрямую — на ЦБ, с его слишком удачной борьбой с инфляцией, якобы заморозившей хозяйственный рост. И косвенно — на скупого Силуанова, номинального своего патрона, которого неловко было припирать к стенке.

Видите, как эти двое капитанов экономики сразу занервничали, как торопливо начали поворачивать свои штурвалы? Поняли, насколько сильный ход сделал младший собрат-технократ. Первым догадался провозгласить, что 2020 год «потерян» для роста бюрократического и олигархического спроса на государственные и окологосударственные деньги, каковой (спрос) является главной надеждой идеологов большого нацпроектного скачка.

Кому готов уступать путинский режим

Вспоминается исторический анекдот. Петр Великий, сооружая новую столицу, велел будто бы рыть каналы вместо улиц, чтобы было как в Венеции. Но отвлекся на другие дела, а когда стал обследовать построенное, убедился, что исполнители сплутовали — каналы узки и мелки. «Все испорчено!» — якобы воскликнул реформатор и потерял интерес к начинанию. Если бы не эта накладка, петербуржцы без забот перемещались бы сегодня по городу на гондолах.

Чтобы не оказаться на месте тех давних плутов-исполнителей, примерно отлупленных царской рукой, миссию человека, который первым прокричал: «Все испорчено!», глава МЭР взял на себя.

Но, может быть, недооценил гибкость старших коллег. Спасая кресла, они-таки начинают делать то, чего не хотели — приспосабливать экономику России к нацпроектам.

Чем это чревато?

Триумфальными рапортами о подъеме народного хозяйства. Вообразите себе, скажем, рытье каналов, раз уж мы тут о них вспомнили. Конечно, с поправкой на выросшие ресурсы державы. То есть не в одном городе, а через всю страну, с севера на юг и с запада на восток.

Исполнители получат деньги, снимут навар, а на оставшееся наймут работников, закупят технику и примутся копать. Много, долго и далеко. Общественной пользы от этого будет ноль, но добавленная стоимость станет создаваться, и ВВП безо всякого лукавства — расти. И сбудется то, о чем грезит начальство. Если и не «потерянный» 2020-й, то 2021-й станет годом отчетно-статистических побед.

Три сценария затягивания поясов

Возликуют ли граждане по поводу открывшейся возможности проплыть из Москвы в Читу на гондоле? Не факт. Им ведь придется платить инфляционный и прочие налоги за бесполезные для них суперобъекты.

Кое-что даже предсказуемо. Вот свежий «расходно-бюджетный» опрос фонда «Общественное мнение». Многие респонденты (62% против 13%) полагают, что бюджетные деньги расходуются неправильно. Два года назад пропорция была куда оптимистичнее — 47% к 20%.

В ответ на просьбу привести примеры неправильного расходования чаще всего называют воровство, помощь другим странам, слишком большие траты на чиновников и нерациональные расходы на дорожное строительство, сооружение мостов и тротуаров. А ведь главная часть национальных проектов как раз про это.

Отвечая на вопрос, куда нужно направлять больше денег, называют медицину, образование и социальные нужды. Да, есть нацпроекты, которые касаются этих позиций. Но никак не самые затратные.

Что же до того, на чем сэкономить, то, как легко догадаться, чаще всего просят пустить под нож «общегосударственные расходы» (т.е. те же нацпроекты) и чуть менее часто — урезать траты на органы безопасности и оборону.

Может быть, правительствующие капитаны-технократы и сберегут свои должности, повернув корабль навстречу экономическим авантюрам. Но на этом корабле плывут еще и рядовые граждане, которых тянут туда, куда они не хотят. Что будет, когда эти люди тоже скажут: «Все испорчено»?

Источник